— Требование «автономии высокой степени» есть замысел создать «государство в государстве», оно совсем противоречит Конституции КНР и государственному строю

«Автономия высокой степени», или иначе «подлинная автономия» и «действительная автономия», составляет

один из основных аспектов «среднего пути», проповедуемого кликой Далая XIV. С виду «автономия высокой степени» осуществляется в пределах суверенитета Китайской Народной Республики и стремится обрести «право самоуправления» в сферах языка, культуры, религии, образования, охраны окружающей среды и др. Однако в высказываниях клики Далая XIV относительно «автономии высокой степени» явно проявляется замысел подорвать единство государства, суверенитет и государственный строй Китая. Сущность «автономии высокой степени» заключается в создании «государства в государстве», свободного от ограничения со стороны Центрального правительства. 1. Относительно отношения между «автономным правительством» и Центральным правительством. «Автономия высокой степени» именно – «За исключением внешнеполитической деятельности и государственной обороны, тибетцы должны ведать всеми остальными делами и должны обладать полномочиями; автономное правительство имеет право на создание представительства за рубежом». Это по сущности означает поставить «автономное правительство» на независимое положение, не подвергающееся ограничению со стороны Центрального правительства, свергнуть все действующие в ТАР политические системы и во всем действовать по-своему. 2. Относительно военной обороны Тибета. Клика Далая XIV заявляла, что «только после полного вывода войск КПК можно начать настоящий процесс примирения», что «необходимо созвать региональную мирную конференцию, чтобы обеспечить демилитаризацию Тибета», пытаясь превратить Тибет в «международную мирную зону» и «буферную зону между Китаем и Индией», превратить внутренние дела Китая в международные дела. Тибет является составной частью Китайской Народной Республики, дислоцирование Центральным правительством воинских частей НОАК в Тибете есть символ государственного суверенитета, а также потребность обеспечения безопасности страны. Выступление клики Далая XIV против дислокации войск НОАК в Тибете как нельзя явственнее отражает ее политический замысел осуществить «независимость Тибета». 3. Относительно прав других национальностей. Клика Далая XIV требует «прекратить переселение в Тибет и заставить переселившихся в Тибет ханьцев вернуться в Китай». Один из важных членов клики Далая XIV Самдуд, выступая с речью в 2005 г., заявил: «На всей территории проживания тибетцев именно тибетцы должны сами осуществлять национальную районную автономию, ханьцы и другие национальности как гости не должны ограничивать наши права ни в какой форме». Как было изложено выше, территория в пределах «Большого тибетского района», названного кликой Далая XIV, в особенности сопредельные с Цинхай-Тибетским нагорьем районы издревле были коридором для частых переселений разных национальностей, они там жили вперемежку и в зависимости друг от друга. Клика Далая XIV думает заставить десятки миллионов людей других национальностей покинуть землю, на которой они жили веками, и эта идея демонстрирует нелепую и страшную логику: день осуществления т.н. «автономии высокой степени» будет и днем чистки национальностей, населяющих Цинхай-Тибетское нагорье. 4. Относительно «автономии высокой степени» и принципа «одно государство – два строя». Клика Далая XIV заявляла, что намерена по примеру «одно государство – два строя» осуществить во всем «Большом тибетском районе» «автономию высокой степени», причем обстановка в Тибете более «особая», и поэтому права на автономию должны быть еще шире, чем в Сянгане и Аомэне. «Одно государство – два строя» – это государственная политика, выработанная Китаем для решения вопросов Тайваня, Сянгана и Аомэня и для осуществления мирного объединения государства. Тибет коренным образом отличается от Тайваня, от Сянгана и Аомэня. Вопрос Тайваня – это вопрос, оставленный от внутренних войн между Компартией Китая и партией Гоминьдан. Вопрос Сянгана и Аомэня – это порождение империалистической агрессии против Китая, это вопрос восстановления суверенитета Китая. А Тибет все время находится под суверенной юрисдикцией Центрального правительства, и тут вовсе не существует вопроса, подобного вышеперечисленным вопросам. Отсюда видно, что в концепции «автономия высокой степени» слово «автономия» служит вывеской, под которой скрывается истинное стремление к «независимости», к отрицанию суверенитета Китая над Тибетом и к созданию «Большого тибетского района», свободного от юрисдикции Центрального правительства. Но для осуществления подобной «автономии высокой степени» вовсе нет никаких оснований и условий. Во-первых, «автономия высокой степени» в корне противоречит принципу взаимоотношений между национальностями Китая, установленному в «Конституции КНР». В Предисловии «Конституции» четко говорится: «Китайская Народная Республика является единым многонациональным государством, созданным совместно национальностями всей страны. В стране утверждены социалистические межнациональные отношения, характеризующиеся равенством, сплоченностью и взаимной помощью, и эти отношения будут далее укрепляться. В борьбе за защиту национальной сплоченности следует выступать против великонационального шовинизма, главным образом против великоханьского шовинизма, и в то же время также против местнического национализма». В статье 4-й предусмотрено: «Все национальности Китайской Народной Республики равноправны», «запрещается дискриминировать и угнетать любую национальность, запрещаются действия, подрывающие национальное сплочение и вызывающие раскол национальностей». В статье 48-й «Закона КНР о национальной районной автономии» указано: «Органы самоуправления на территориях национальной автономии гарантируют местным национальностям равные права». Требование клики Далая XIV об «автономии высокой степени» совершенно игнорирует равные права национальностей, населяющих Тибет, и является проявлением крайнего национализма. Во-вторых, «автономия высокой степени» в корне противоречит действующей государственной структуре Китая. Китайская Народная Республика при своем создании приняла унитарную государственную структуру, вся страна обладает единой Конституцией и единой правовой системой. В Китае составными частями, образующими целое государство, являются местные административные районы, а не правительства-члены. В статье 57-й «Конституции КНР» предусмотрено, что Всекитайское собрание народных представителей (ВСНП) является высшим органом государственной власти; в статье 58-й предусмотрено, что ВСНП и его Постоянный комитет осуществляют законодательное право государства. Местные правительства всех ступеней являются нижестоящими единицами Центрального правительства и должны подчиняться его управлению, и тут не может быть субъекта власти, юридически стоящего на равном положении с Центральным правительством. «Автономия высокой степени» не признает высшую власть ВСНП, игнорирует авторитет Центрального правительства, претендует на законодательное право государственного уровня, выдает отношение подчинения мест Центру как отношение «сотрудничества» и отношение паритетности между политическими субъектами. В Китае не существует вопроса паритетных «переговоров» между Центром и местами, достижения взаимного «согласия» и «пути решения на основе сотрудничества». В-третьих, «автономия высокой степени» в корне противоречит основной социалистической политической системе с китайской спецификой. Как было изложено выше, система национальной районной автономии есть основная политическая система Китая. В автономных районах граждане всех национальностей пользуются равными правами, которые охраняются Конституцией и законодательством. Все места национальной автономии являются неотделимыми частями территории Китайской Народной Республики. Народные правительства в местах национальной автономии являются государственными административными органами определенных ступеней, а также органами самоуправления в местах автономии. В статье 15-й «Закона КНР о национальной районной автономии» предусмотрено: «Народные правительства в местах национальной автономии являются государственными административными органами, находящимися под единым руководством Госсовета, и подчиняются ему». Будучи одним из автономных районов Китая, Тибет естественным образом находится под руководством Центрального правительства. А клика Далая XIV пытается за счет «автономии высокой степени» в корне отрицать систему национальной районной автономии в Китае. В буддийском учении концепция «созерцание в середину» в первоначальном смысле означает требование отказаться от предубеждений о «реальности» и «пустоте», не бросаться в крайности. Однако политическая концепция клики Далая XIV под вывеской «средний путь» стремится осуществить «независимость Тибета». Гяло Доньджуб, второй старший брат Далая XIV, Таньцзинь Чоэгям, его младший брат, а также важный член его клики Самдуд и другие главари за «независимость Тибета» заявляли: «Сначала мы добьемся автономии, а затем выгоним китайцев! Автономия будет лишь началом дела». «Первый шаг – добиться полунезависимости Тибета под названием автономии; второй шаг – перейти к независимости Тибета». Новый главарь т.н. «эмигрантского тибетского правительства» в интервью индийскому журналу «Диалог» говорил: «Концепция независимости Тибета и концепция автономии Тибета не противоречат друг другу. С диалектической точки зрения независимость Тибета есть принципиальная цель, а автономия Тибета – реальная цель». Чтобы продвигать «средний путь» и поэтапно осуществить «независимость Тибета», клика Далая XIV всячески прикрашивает себя, делает вид, будто идет в ногу с «мировым течением», употребляя такие ходячие на международной арене слова, как «третий путь», «национальное самоопределение», «национальное самоуправление», «ненасилие», «обоюдный выигрыш» и т.п., выдает требование «независимости Тибета» как стремление к справедливости, демократии и свободе. Однако «средний путь» совершенно оторван от национальных реалий Китая и действительности Тибета, в корне противоречит Конституции, законам и основной системе Китая. Для клики Далай-ламы, независимо от того, как прикрашивать себя, все бесполезно.