В основном, еврейские беженцы из Европы жили в международных сеттльментах и районе Хункоу, где стоимость жизни была относительно низкой. Кроме небольшого количества евреев, самостоятельно арендующих жилье, большая часть беженцев жила во временно арендуемых или построенных приютах для беженцев. Обычно, в комнате теснилось 30-50 человек, в наиболее переполненных жило по 100-200 человек в комнате. Конечно, у некоторых условия были несколько лучше, например, врачей, открывших собственное дело или еврейских беженцев, живущих в международных сеттльментах или концессиях, которым родные оказывали материальную помощь.

Но, вслед за войной, вспыхнувшей в Тихом океане в декабре 1941 года, в Шанхае произошли существенные перемены. Японские военные вошли в международные сеттльменты, фонд помощи Американского комитета по распределению временно прекратил работу, основные руководители еврейских организаций, оказывающих помощь, были арестованы из-за британского и американского гражданства, делающего их вражескими иностранцами. Положение еврейских беженцев ухудшалось день ото дня.

В особенности, из-за того, что гестапо не проигнорировало существование этой части евреев. В июле 1942 года, представитель гестапо в Японии – Мэссингер, прибыл в Шанхай, представив японским оккупационным властям план последнего решения в связи с истреблением евреев - «план Мессингера».

Хотя данный план не мог быть реализован из-за разногласий между Германией и Японией, но японская администрация объявила о создании в Хункоу «ограниченного жилого микрорайона для беженцев без гражданства», строго приказав всем еврейским беженцам переселиться в данный район. Подобные действия аналогичны тому, как если бы японские власти собрали вражеских иностранцев в Шанхае в одном месте и взяли под стражу, это свидетельствует о том, что японское правительство, однажды решившее использовать евреев, рассматривало еврейских беженцев как потенциальных вражеских иностранцев и пристально следило за ними.

Изолированный район оставил по себе плохие воспоминания у большинства евреев, узкие переулки, ветхие дома в районе основательно разрушили мечты евреев. Из-за большого количества людей, многие беженцы только и могли, что жить в большой комнате на подобие казармы, семьи с условиями получше, теснились в маленьких смежных комнатах. Меткое описание жизни в ограниченном районе – это ограничение свободы, теснота, распространение заболеваний.

Но, в подобных тяжелых условиях, еврейские беженцы, опираясь на незаурядную, упорную способность к выживанию, создавали различные возможности и места для работы, улучшали собственные условия жизни. Кроме того, они попробовали создать атмосферу с собственным культурными особенностями, в месте, где проживали. Они расчистили развалины в Тиланьцяо, Хункоу, построили дома, открыли магазины и принимали клиентов, организовали школы, издавали печатные издания, даже проводили конкурсы красоты… что позволило данному району расцвести в короткие сроки, сформировалась «маленькая Вена» с колоритом Центральной Европы.

В Харбине на северо-востоке, начиная с конца 19 века было большое количество русских, евреи из Восточной Европы переселялись в Харбин, их максимальное количество достигало 25 тысяч человек. Когда-то, в современный период, Харбин был местом наибольшего скопления евреев в Восточной Азии. Во время Второй мировой войны, часть еврейских беженцев из Европы, также, жила здесь. Сюда приезжали финансисты, коммерсанты, адвокаты, доктора, еврейская элита мира культуры и искусства. Они стремительно стимулировали развитие Харбина. За каких-то десять лет маленький рыбацкий поселок превратился в «маленький восточный Париж».