Вопрос: Почему и по каким соображениям Китай выбрал в качестве первых экспериментальных открытых районов гуандунский Шэньчжэнь и три другие приморских города? В чем состоит отличие СЭР от районов переработки на экспорт, имеющихся в других странах? Какую показательную роль сыграли СЭР?

Ответ: Выбор Шэньчжэня и трех других приморских городов в качестве экспериментальных СЭР объясняется их территориальным преимуществом. Шэньчжэнь, например, расположен по соседству с Сянганом, Чжухай находится неподалеку от Аомэня, Сямэнь отделен от Тайваня лишь Тайваньским проливом. Такое местоположение позволяет осуществлять отдельное управление районом и способствует превращению указанных СЭР в места помещения инвестиций зарубежных китайцев, сянганских и аомэньских бизнесменов. Конечно, помимо экономических причин есть и соображения политического характера. По этому поводу главный конструктор китайских реформ Дэн Сяопин говорил: «Предпринимая эксперимент, мы открываем окно для всей страны, прокладывая дорогу для реформы на обширной территории. Даже если выйдет неуспех, то тоже ничего, поскольку речь идет лишь о небольшом участке территории».

Специальные экономические районы – это почин Китая в проведении внешней открытости. По сравнению с особыми районами в других странах (регионах) китайские СЭР имеют две особенности. Во-первых, китайские СЭР – это комплексные районы, где развиваются промышленность, торговля, сельское хозяйство, животноводство, индустрия недвижимости, туризм и т.д., а не только торговый бизнес и переработка на экспорт. Во-вторых, «особость» китайских СЭР касается исключительно экономического положения (предпринимаются более либеральные и гибкие методы во имя привлечения иностранного капитала), то есть СЭР не подразумевают особых форм политического устройства, как это имеет место в специальных административных районах Сянгана и Аомэня. СЭР – это не концессии наподобие существовавших в прошлом и управляемых иностранцами, и не места колониального господства иностранцев.

Говоря вообще, создание СЭР имеет целью привлечение иностранного капитала, передовой техники и прогрессивных методов управления, а также создание рабочих мест и увеличение валютных запасов государства. Но при создании СЭР китайское руководство преследовало и кое-какие другие цели.

Во-первых, СЭР мыслились как пилотные площадки для экспериментального проведения социалистической рыночной экономики. Ведь соединение рыночной экономики с социализмом само по себе было почином, не знавшим прецедентов. Мыслилось путем эксперимента сначала создать на примере СЭР опыт, а потом распространить его в масштабе всей страны. Таким образом, СЭР отводилась важная роль в уменьшении риска, связанного с реформой экономической системы, и обосновании большей уверенности при создании модели социалистической рыночной экономики.

Во-вторых, СЭР, которые являли собой «витрину» китайской реформы, отводилась образцовая роль не только в привлечении иностранного капитала, прогрессивной техники, передовых методов управления и получения информации, но и в деле совершенствования правовой системы социалистической рыночной экономики, в повышении эффективности работы правительственной администрации, в реформе распределительного механизма и других аспектах.

В-третьих, учитывалась роль СЭР как первопроходцев в расширении внешней открытости. Если экономическая реформа в Китае началась с деревни, то политика открытости ведет свое начало с СЭР. Успех СЭР рассматривался как стимул дальнейшего расширения открытости.

В-четвертых, СЭР было отдано должное в деле ускорения темпов экономического роста всей страны. Своими высокими темпами развития СЭР сделали прямой вклад в создание высоких темпов китайского экономического роста на протяжении более чем 20 лет подряд.

За прошедшие 20 с лишним лет благодаря образцово-показательной роли Шэньчжэня и других СЭР открытая территория от приморских и приречных районов распространилась в обширные внутренние области страны. Китай прошел путь от замкнутости и полузамкнутости к нынешней открытости, от плановой модели к модели социалистической рыночной экономики. Практика Шэньчжэня и других СЭР убедительно свидетельствует о том, что по сравнению с другими моделями социализм может создать более высокие темпы роста, более высокую эффективность и более высокую цивилизованность.